|
|
|
|
|||
Moscow story.
или: Встречи, которых мы ждем.
автор - Lando
видела это, я читала это по его глазам, я чувствовала это в его нежных прикосновениях. Эхо его голоса тысячи раз вторило и повторяло одни и те же слова: те, что способны вскружить голову, которые уносят в мечты, те слова, дороже которых нет на свете. И слова были просты, но, сколько в них магии чувств. «Я люблю тебя!» - просты и понятны, желанны. Без сомнения…
Вскоре все закончилось, к великому нашему нежеланию. Ребята ушли, и мы с Олей закрывшись в комнате готовились к встрече со сновидениями. Она устроилась на раскладушке, а я на своем диване. Облокотившись на подушку, Оля как – то внимательно наблюдала за мной. Я расстилала свою постель, по которой успела соскучиться находясь в больничных палатах. Покончив с этим, я удобно устроилась на постели. Обхватив руками мягкого медвежонка, подаренного мне Лешей, отправила взгляд в сторону Оли. Вдруг она спросила меня:
- Так, чем тебя Ягудин посмел обидеть? – свела она брови, пытаясь изобразить злость
- Ой, Оля, это долгий вопрос… - засмеялась я в ответ на смешную скорченную мордашку. – Я, прям, места себе не нахожу. Вот пока ты не спросила меня об этом, я и не думала. – ответила я ей, но уже с серьезностью. Я действительно уже забыла об этом, но теперь проблема накрыла меня желанием - решить ее.
- Вы расстаетесь? Что случилось? – спрашивала она взволнованно.
- Нет, ты что! Тут такое было. – ответила я с чувством, выражавшим незнание: что делать?
- Расскажи… - упрашивала она меня. – Ну, расскажи.
- В общем, - сделала я паузу и посмотрела на нее. Она слушала с каким – то чувством понимания.: - Он хочет забрать меня отсюда. Не может он один, - скучает…
- Ууууу…. – все понятно! – протянула Оля, и добавила. - Все понятно, что все понятно! Я же тебе говорила! - прозорливая улыбка играла на лице.
- Что тебе понятно? – спросила я ее. – Понятно ей все… Зачем тогда спрашиваешь?
- А что тогда ревела? Наверно от радости… - уточнила она.
- Ага, заняться мне нечем! – показала я ей язык, и сказала серьезно. - Наверно потому, что я не знаю, что мне делать. Сама понимаешь, - надо все бросить: институт, друзей, работу, родителей. Хотя, он мне предложил – работать вместе.
- Ничего себе! И что ты думаешь? – спросила она меня с явной заинтересованностью.
- Не знаю, не знаю. Не хочу отказываться, но и согласиться не могу. Прямо таки разрываюсь на части. А ты что думаешь? – поинтересовалась я.
- Я бы согласилась на твоем месте. На столько, как выжили врозь, - не дай Бог еще раз. – говорила моя подруга серьезные речи. - За это время ты стала похожа на привидение. И я думаю, лучше тебе поехать. Вы же не сможете друг без друга. Не сможете… Я вот без Валерки уже не смогу… - провела она линию в свою жизнь.
- Понятно. Значит, ты думаешь, что мне стоит согласиться? – спросила я, явно ища поддержки.
- Ну конечно! К чему опять обрекать себя на страдания? – с недоумением она смотрела в мою сторону.
- Оленька… Если бы все было так просто, как ты говоришь, - поехать и все! Мне еще надо об этом родителям сказать. А как? Ну ладно, не бери в голову, я разберусь, как ни будь. Давай спать… - закончила я наш ночной разговор и выключила свет. Через мгновение мой сон уже снился мне…
VI.
Наступило утро. Я проснулась в одиночестве. Оля уже как два часа была на учебе, родители были на работе. Сонно зевнув и потянувшись, я открыла глаза, и теперь поверить не могла – я дома. За эти надоедливые дни, я очень соскучилась по дому, и теперь царившая здесь обстановка, казалась мне чем – то, заново переживаемым. Я с удовольствием придалась мыслям о вчерашнем дне. Я вспоминала наш разговор с Лешей, и опять думала о принятии решения. Мысли меня совсем поглотили. Тут дверь тихо скрипнула, и я заметила, как в комнату, вальяжно вышагивая, вошел Яша. Запрыгнув на мою подушки, он сел, и посмотрел на меня. Желтоватые глазки с черными зрачками глядели на меня, не скрывая явное желание – поесть чего ни будь вкусненького. Я протянула руку и погладила своего любимца, а он ответил мне тихим мурчанием.
- Ты голоден? Ну конечно, - ты всегда голодный! Ну, пойдем. – подхватив кота на руки, я отправилась на кухню. Кот только тихо сидел на руках, и до моего слуха доносилось тихое: «Мрррр…». Он радовался от мысли, что его ждет еще одна порция его любимой еды.
Накормив кота, я стояла у окна и посмотрела на улицу. Было пасмурно, солнце спряталось за облаками. «Наверно будет снег.» - подумала я. Двор, на который упал мой взор, смотрелся убого и неприглядно. Снега почти не было,. Где – то посерел и обнажал черную почву. Где – то чернели грязные «расселившиеся» множеством лужи, покрытые льдом от ночного холода. Они сообщали, - весна. Все смотрелось как – то угрюмо и серо. Весна пришла. Я смотрела на этот двор, и мысли о нем скользили в моих раздумьях. «В нем ничего не изменилось, но смотрелся он как – т по – новому что ли?»
- Да уж… все так изменилось… А может это я изменилась.. – сказала я себе. И только эхо стен мне ответило на вопрос тихим стоном – «илась…» .
После вкусного завтрака, приготовленного своими руками и съеденного с большим удовольствием, я стала искать себе занятие. Для начала я решила привести в порядок всю свою комнату – вымыть и вычистить ее, - мою обитель творчества. Ну что ж, для человека каждое занятие, - желанное приложение своих сил. Я с удовольствием вычистила всю комнату, и она в награду мне дала мне хорошее настроение и радость удовлетворения от своего труда. Скоро в полу тьме коридора я услышала трель телефона. Я поспешила на его звук. Я подошла и взяла трубку:
- Ало. – сказала я мягким голосом.
- Приветик, моя хорошая. – отозвалось в телефонной трубке.
- Леша, привет. – настроение уже поднялось к планке «хорошо».
- Что делаешь, а? – следовал вопрос.
- Убрала в комнате, сижу отдыхаю. – ответила я.
- Чистюля. – ответил приветливый голос.
- Ага… - ответила я. Это действительно так!
- Что будешь делать? Можно мне разнообразить твой день? Украсть тебя из твоего царства? – были заданны вопросы, на которые я не успевала отвечать. И я уже теряла терпение.
- Эй! Ты мне сказать дашь? Тараторит тут! – остановила я Алексея. Пауза повисла в телефонной сети. Видимо собеседник был поставлен в неловкое положение моим ответом?
- Я тебя слушаю… - ответил голос Алексея.
- Я дома. – перечисляла я ответы на заданные вопросы. - Ты забыл, что я еще пока болею? Но, если честно, не отказалась бы выйти на улицу. Уже ужасно соскучилась по шумным улицам и людям. Составишь мне компанию? – призналась я под конец диалога.
- Оk! Никаких проблем. Это я хочу попросить тебя – составить мне сегодня компанию. Сходишь со мной на тренировку? Потом где ни будь погуляем, посидим. Как на счет этого всего? – былы предложения моего собеседника.
- Леша, ты забыл, что мне долго нельзя бывать на холоде! – оборвала я его.
- А ты не будешь долго на нем находиться. Так, как? Ты согласна? – спросил он меня с надеждой в голосе.
- Хорошо. Мне так интересно побыть с тобой. – ответила я. – Оденусь теплей, и надеюсь, что это меня спасет. – Мне не хотелось отказывать ему и я с радостью согласилась.
- Значит жду тебя в Сокольниках, у входа. – ответил он. – В три. Хорошо?
- Хорошо. – ответила я с радостью. – В три, значит в три!
- Ну, пока, целую. – попрощался он.
- Пока, я тебя тоже. – трубки была положена.
Я посмотрела на часы. Стрелки застыли на двенадцати часах. «Что ж, времени у меня с лихвой.» - подумала я в этот момент. Подготовка к свиданию как всегда была тщательной. Одежда подбиралась с особенной тщательностью. Мало того, что она должна была быть красивой и удобной, она еще должна была спасти меня от холода. В скоре вариант был подобран – теплый свитер и удобные джинсы. Пока я выбирала свой образ на этот день, я думала о том, что мне предстоит сказать родителям. Мне предстояло определить свою тактику в отношении последних сложившихся событий. Думала я о большом желании быть с Алексеем, наслаждаться счастьем и любовью, - мне все больше хотелось быть с ним рядом. Но все мечты отрезвляли мои мысли о предстоящем разговоре. Я уже знала, что мне ожидать от моих родителей, - они будут против. «Надо что – то придумать. В конце концов, в этом нет ничего предрассудительного. Я же буду работать с ним. Как же я хочу быть рядом с ним… я должна сделать это, иначе я потом буду ненавидеть себя за потерянную возможность и трусость… Я решу все, и лучше сегодня же!» - думала я.
Я шла по улице по направлению к метро. Глаза рассматривали город, по которому я так соскучилась, а в голове крутились все те же мысли. Мысли мои были все о том же, и желания были все те же, и это все больше придавало решимости – решить все. Эскалатор катил меня вниз, и полу – темный тоннель поглощал мой силуэт все больше и больше. Вокруг люди: все разные и у каждого свои мысли и свои разговоры. Кто – то тихо смотрит вокруг, кто – то что – то жует, кто – то что – то читает: все они вместе со мной в метро. Вскоре мое внимание привлек рекламный плакат, который отразил мое нынешнее мнение обо всем этом. Он был прост, но вместе с тем ярок и нетипичен для этой серости, царившей на темном своде стены. Он мне сразу понравился своей простотой и мудростью. На плакате красовались разные цветы, а слоган гласил: «Город – единство непохожих. Аристотель.» Как точно замечено… И мудро.
И вот я уже вышла из подземелья и шла по направлению к спортивному комплексу Сокольники. Ноги перебирали шагами пространство, приближавшее меня к нему, - моему любимому. Сердце радостно билось от предвкушения встречи с ним, и ожидания счастливых минут от пребывания рядом. Его профиль я заметила сразу же, не узнать его я не имела права. Рядом я заметила молодого белокурого парня, приятной внешности. Парень был худощав и высок, и чем – то явно обеспокоен. С большим вниманием он проникновенно слушал то, что ему говорил Алексей, и кивал в ответ. Я шла и смотрела на них. Алексей же, активно жестикулируя, что – то продолжал объяснять. Тот соглашался и продолжал послушно кивать головой. Видимо парень стал что – то говорить в ответ и Алексей слушал его, глядя куда – то в сторону. Меж ними шел какой – то значимый и серьезный разговор. Я шла и посылала Алексею какие – то импульсы, словно Дракула в романе Брема Стокера.:«Ну посмотри на меня, я уже пришла… Ну давай…» Видно это повлияло, Алексей повернул голову в мою стороны и расцвел ясностью взора. И уже бросив белокурого парня, он шел мне на встречу и широкополо улыбался. Парень с большими глазами и полуоткрытым ртом смотрел ему в след: видимо он еще не все договорил. Алексей шел мне на встречу, я видела его улыбки, и чувствовала, как лучистые глаза смотрят на меня с явным обожанием. Я понимала все эти чувства, ведь они были как две капли похожи на мои.
Шагов и места для них между нами уже не осталось, - расстояние замкнулось до нуля. Он обнял меня и горячие обжигающие губы приклонились к моей щеке. Щеку обдало жаром, после холода улицы. А посмотрела ему в глаза, которые чего – то ждали. «Они такие красивые, эти глаза! Счастливые глаза, как и их обладатели, всегда очень красивы.» - размышляла я. Огонек, плясавший в них зажигал меня своими искрами, превращая мои чувства в пожар. Я не сопротивлялась.
- Приветик, моя хорошая. – услышала я слова, столь приятные на слух. Его голос звучал любимой музыкой. «Ничего больше не надо, только этот голос… Только он…» - тоскливо понимала я свои чувства.
- Привет, мой принц. – слова явно обрадовали его. Он заулыбался еще более яркой улыбкой. Мне это нравилось все больше и больше, - мне нравится радовать его. «Сколько еще слов надо для него? Какие нужны, все найду. Все слова, только для него…»
- Ой, как ты меня называешь! Принц… Значит я принц? Хотя у меня нет ни белого коня, ни меча, ни замка. Есть один плюс, - принцесса есть. – смеялся он, и я вместе с ним. – Ну, пойдем, а то Татьяна Анатольевна не любит, когда я опаздываю. Да и время сейчас слишком дорого для нас. Так… - заметил он. – Андрюха пропал.
- Это тот молодой человек, с которым ты стоял? – спросила я.
- Ну да. Это мой подопечный. – ответил он мне. – Хороший парень, думаю, из него, что ни будь получиться! Да, я не только я так думаю.
- Это хорошо, что ты даешь ему такой шанс – веришь в него. Это уже много. Пойдем, а то опаздывать – не хорошо. – я взяла его за руку и мы вместе вошли в здание.
Пока мы шли, Леша молчал. Какие – то мысли перебирались в его голове, и руки крепко сжимал ремень спортивной сумки, висевшей на плече. Я чувствовала какое – то напряжение с его стороны теперь так внезапно появившееся. Не став скрывать свои догадки, а спросила на прямик:
- Леша, что – то не так? – мое лицо выражало какое – то беспокойство.
- Почему ты так решила? – рассеяно он посмотрел на меня.
- Ты какой – то весь зажатый. Ничего не говоришь. А я все чувствую. Что – то не так? – повторила я свой вопрос с большей настойчивостью.
- Да нет, все хорошо. А напряжение? Есть немного… Все таки завтра все начинается. Знаешь, мне бы было легче выйти, и откатать все самому и я теперь это понимаю. Не думал, что стоять у бортика и не иметь возможности что – то сделать, - самое ужасное. Кажется, что выскочишь, побежишь, и будешь поддерживать ноги, руки, чтобы все было на все 100%. – заканчивал он смеясь. Что именно он имел в виду спрашивать я не стала, я знала, что дело касается его работы и предстоящих соревнований. И замолчав, он добавил – Не обращай внимания, когда я на работе, я всегда переживаю за все, что на ней творится. Как только выхожу, стараюсь забыть, иначе это доведет до сумасшествия. Понимаешь?
- Понимаю, - ответила я. Мне это так знакомо, да и папа говорил: «Приходя домой, работу оставляй на работе!»
Мы вышли в ледовый зал. На катке, освещенной тусклым светом, каталось несколько людей. Они выполняли какие – то движения, повторяли неудавшиеся попытки, воплощали какие – то образы: они занимались своей работой. Я заняла одно из мест в пустом зале, и принялась наблюдать за всем этим людом и их работой, которая являлась частью их жизни. Я была единственным зрителем, не считая дородной женщины в норковой шубе и длинном шарфе. Она стояла ко мне спиной, но и в этом незначительном положении чувствовался живой темперамент и сильный характер. Она постоянно что – то выкрикивала, махая руками и широко жестикулируя. Критика и замечания постоянно сыпалась с ее уст и была едкой и назидательной. Леша что – то объяснял молодому парню, которого я видела на улице при встрече с ним. Временами, словно из забвения он вспоминал обо мне и моем присутствии в этом пространстве. Он смотрел на трибуну и встречал мой проницательный и теплый взгляд. Улыбнувшись, он посылал мне визуальный поцелуй, и продолжал жесткие инструктирования учеников. Женщина время от времени замечала это, и, посмотрев в мою сторону, качала головой. Тут я слышала реплику, обращенную в сторону Алексея: «Эх, Лешка, Лешка… Работать! Все остальное потом». И Алексей только улыбался ей и пожимал плечами, и опять к великому неудовольствию учителя посылал мне тот же взгляд. Я смеялась, он тоже.
За мое присутствие на тренировке, я видела уже другого и незнакомого мне Алексея. Он жестко и твердо объяснял своим подопечным, как и что они должны делать. Он не терпел и не прощал их невнимательности и неповиновения. Алексей постоянно что – то им показывал, и так четко и профессионально, что я засматривалась на его педагогические способности, и думала: «Он хороший учитель…». Я смотрела на то, что он делал, и проникалась каким – то трепетом и уважением к его профессии и его новым личностным качествам, которые сейчас открывала в нем. Когда он смотрел на меня, как будто все эти эмоции, которыми он награждал своих учеников, он оставлял на катке. Мне же доставалась любящая улыбка и теплый свет его взгляда.
Через несколько часов тренировка к моей превеликой радости закончилась. За это время я успела морально устать. Меня клонило не то в сон, не то в уныние, не то это была такая усталость. Усталые и серьезные люди с катка, расходились. Алексей стоял у бортика и разговаривал с той самой темпераментной женщиной, живой разговор отдельными словами доносился до меня. Его взгляд скользнул в мою сторону: он улыбнулся. И я делала спешные шаги, чтобы встретиться с ним. Так уже соскучилась по нему за эти часы. Он наблюдал за моими движениями, и о чем – то скрыто и мечтательно думал. Женщина, заметив его взгляд, обернулась и сказала:
- Ага, ну вот наш подарочек… Подарочек, который отвлекал нас… - и засмеялась. – Что ж, он очень симпатичный, - наш подарочек.
- Здравствуйте. – поздоровалась я вежливо.
- Здравствуйте, здравствуйте, прелестная вы наша проблема. – сказала она. Я смущенно покраснела.
- Татьяна Анатольевна! Что вы говорите? Да, я для нее, за нее… - заговорил Алексей. В это время он наклонился, чтобы расшнуровать коньки, и слова его звучали как в каком – то замкнутом пространстве, - глухо и низко. Они все же были настойчивы.
- Да, да знаю. Я же шучу! – потрепала она его по волосам. – Любовь! О, любовь… - запела она, и обратилась ко мне. - Давайте знакомиться. Я Татьяна Анатольевна, - тренер Леши и его большой друг.
- Я Лена. – ответила я все с той же вежливостью.
- Она, моя девушка! – перебил меня Алексей, который уже разулся и одел свои ботинки.
- Уж это мог бы и не говорить. Знаю я все! Ты по – моему каждый день мне про нее рассказывал. – и подмигнула мне. – Он мне рассказывал, как он жить без вас не может. Ох, и влюбился же он! Один раз: слышу, во сне что – то бормочет. Утром спрашиваю, его – «Ну и с кем ты там разговаривал всю ночь? Кого там во сне видел?» А он лишь мечтательно улыбнулся, и сказал – «Ее.» Спрашиваю, - «Кого ее?» А он – «Ее». И все. Такой вот он у нас, - этот Лешка!
Рассказ Татьяны Анатольевны сопровождался ее живым смехом. Я уже проникалась симпатией к этой женщине, которая теперь казалась такой добродушной. Леша улыбался и глаза его смущенно опустились. Я улыбалась: приятно слышать, что твой любимый человек помнит о тебе и днем и ночью. Леша смотрел на меня как – то заворожено, и все та же улыбка не покидала его жизнерадостное лицо. Тут женщина приблизилась и, рассматривая меня, сказала:
- Вы его, пожалуйста, не обижайте. Он у меня такой ранимый, такой восприимчивый. – ее глаза выражали какую – то материнскую заботу.
- А я и так его никогда не обижаю. – призналась я честно.
- Вот и отлично. – сказала она с радостным настроем.
- Ладно, Татьяна Анатольевна, мы пойдем. – сказал он ей. Его холодные руки обхватили мою ладонь, забирая ее тепло. Я вздрогнула от этого холодного дыхания этой всегда теплой ладони. Руки были ледяными. Леша посмотрел на меня, а я покачала головой показывая взглядом: «Нет, ничего… не обращай внимания»
- Хорошо, но на вечернюю тренировку пожалуйста не опаздывай. – говорила женщина, а эхо сильного голоса отзывалась множеством отзвуков. - Я буду ждать, я нас еще Жубер. Ты помнишь это?
- Конечно, помню. Будьте спокойны, я не опоздаю. Жубера беру на себя, ничего не бойтесь. – выкрикнул он ей на последок.
Мы вышли из здания во все так же не изменившуюся погоду. Алексей набирал номер на сотовом телефоне, он собирался позвонить в Питер – маме. Его пальцы стучали по телефонной трубке, а другая рука сжимала ремень сумки, в которой лежали его коньки. Я шла рядом и смотрела на небо. Солнца не было, и это мне не нравилось. Сплошная серая пелена затянула небеса, словно поработила их своей властью. «Наверно будет снег.» - подумала я, как несколько часов назад. Я обратила внимание на парня, который смотрел на нас. В нем я узнала того самого молодого человека, с которым Алексей разговаривал при нашей встрече и которого он воспитывал на катке своими советами и показами. Я дернула Алексея за рукав, и взглядом показала на него. Леша посмотрел в сторону и кивнул мне. Парень шел к нам. Леша закончив разговор посмотрел на меня и потом на него:
- Андрюха. Ну что? Тебе что – то не понятно? – спросил он его.
- Да, есть кое что. – ответил парень.
- Лен, познакомься, это мой ученик, - Андрей, перспективный спортмен. – познакомил он нас. – Это моя девушка – очень многообещающий дизайнер. – представил он меня.
- Очень приятно. Лена. – представилась я.
- Мне тоже, очень! Андрей… – ответил парень улыбаясь.
- Ну ладно, вы тут говорите, а я пойду куплю журнальчик какой ни будь. – сказала я ребятам, и уже делала свои шаги по направлению к газетному киоску.
- Лена, тут нет ничего такого. ..– сказал мне Андрей.
- Да, ничего, я все понимаю. Вам надо поговорить. Не стану вас отвлекать. – ответила я удаляясь.
Я подошла к газетному киоску и принялась изучать ассортимент предлагаемой печатной продукции. Киоск пестрил яркими глянцевыми обложками, с которых смотрели различные модельные лица. Наконец я сделала свой выбор и без сожаления рассталась с суммой, требуемой за вожделенный журнал. В сумке звонил сотовый телефон. Я взяла трубку, это была мама. Беспокойным голосом она спросила:
- Ты где? – голос дрожал.
- Мамочка, все хорошо. Ты не нашла мою записку? – спросила я.
- Нет. – ответила заботливая мама.
- На тумбочке. Там написано, что я с Лешей. – успокаивала я ее.
- Ты с ума сошла, тебе нельзя находиться на улице! Приезжайте к нам домой. Сидите, сколько хотите, не надо где – то шататься. Если ты еще раз заболеешь, это будет слишком. – читала мне нотации серьезная мама.
- Ну, хорошо, хорошо. Сейчас приедем. – сказала я ей. Тут меня коснулась чья – то рука. Я вздрогнула. Обернувшись, я с облегчением вздохнула. – Леша, нельзя так пугать! Звонила моя мама, она переживает. Боится, что я еще раз могу заболеть. Так что берем такси, и ко мне. Возражений нет?
- Извини, что напугал. – и тут же озадаченно спросил. - Мы же хотели погулять?
- Планы меняются. Я не хочу, чтобы мама беспокоилась. В следующий раз погуляем. – ответила я ему.
- Ну как скажешь! – ответил он.
Увидев желтую машину с характерной желто – черной шашечкой на крыше, я вытянула правую руку. Такси остановилось. Мы с Лешей сели на заднее сидение. Я назвала адрес и мы отправились ко мне домой, чтобы не тревожить беспокойством мою маму, которая не находила себе места. Леша вцепился в мои руки и о чем – то молчал.
- Ты чем – то не доволен? – спросила я его.
- Нет, все нормально. Думаю о завтрашнем дне. Ты поедешь со мной, чтобы поддержать меня? – спросил он меня, глядя мне в глаза, и моляще ища моей поддержки.
- Можешь рассчитывать я на меня. Как же я могу оставить тебя? Не могу! – ласково я сказала ему. – губы коснулись его гладко выбритой щеки, и застыли в поцелуе. Он закрыл глаза, наслаждаясь этим жестом моих губ.
Алексей посмотрел на меня, и я поняла этот взгляд. Я поняла, как долго и мучительно мне не хватало тепла его глубокого голубого цвета. Его обладатель уткнулся в мое лицо своим, и тихо сказал:
- Я не верю в это счастье. Не верю, что ты рядом. – слова лились бальзамом на мою душу и конечно слух. Как же я обожаю его голос!
- Это я. – сказала я, пытаясь дать человеку понять, что я есть. – И я тебя очень люблю. Теперь веришь?
- Верю, ты только говори, говори, не останавливайся. – говорил он так же тихо и как – то волшебно.
На лестничной площадке я достала ключи, и открыла дверь. Леша стоял рядом, и глаза все так же наблюдали за моими действиями. На встречу сразу же выскочило мое домашнее животное, а следом за ним, нас вышла встречать моя мама. Я улыбнулась ей и сказала:
- Мамочка, это мы. – сообщила я наше появление.
- Здравствуйте. – поздоровался Леша.
- Здравствуйте. – ответила мама, и серьезно добавила. – Что же вы ходите по улицам? Ленка, а тебе ремня надо дать за это! – строго обратилась она ко мне.
- Мамуль, я была на тренировке и Леши. Это было здорово! Леша такие вещи умеет. – воодушевлено выговорила я и поцеловала ее в щеку.
- Здорово, потом расскажешь. Мне ведь так интересно! А теперь мойте руки и садитесь обедать. А то все остынет. – сказала она заботливо.
- Скажите пожалуйста, - сказал неожиданно Алексей. – а ваш муж скоро придет?
- У вас какие – то дела? – спросила моя мама удивленно.
- Вообще, да. – сказал он тихо. – Все на счет вашей дочери.
- Все так серьезно? – спросила мама все так же удивленно.
- Более чем! – ответил Леша серьезно.
- Понятно, но будет в семь. Устроит? Может конечно задержаться. – ответила она со знанием распорядка дня моего отца.
Я смотрела на Алексея, с огромным удивлением. Я думала, что мне одной придется разгребаться с этим мучавшим меня вопросом, и собирать все шишки от его решения. Я уже продумала какие – то шаги, как в шахматной партии, уже определилась с фразами и словами для моего предстоящего разговора. Леша, словно налетевший внезапно ураган, сломал всю мою тактическую постановку. И теперь я уже успокоилась с мыслями: «Он настоящий мужчина, не боящийся никаких трудностей. Приятно, что он не оставляет меня в трудное для меня время.» Это еще больше радовало: и в душе просыпались нотки гордости за то, что я не ошиблась в своем выборе.
Когда мы расположились на кухне, я завела с Алексеем разговор, который так волновал меня. Мне хотелось знать о его мысли, потому что он только что разрушил всю мою так кропотливо продуманную игру. Я знала, зачем ему мой отец, но я хотела поинтересоваться его соображениями на этот счет. Я начала разговор:
- Леша, зачем тебе мой отец? – спросила я прямо.
- Как, зачем? Ты меня удивляешь. Мы должны все решить. Ведь так? – посмотрел он на меня. Его лицо вытянулось в явном не понятии моего вопроса и его постановке.
- Да. Но что ты ему скажешь? Ты хоть знаешь, что ему говорить? – поинтересовалась я, разглядывая узор на его спортивном свитере.
- Я уже думал, и будь спокойна, все будет хорошо. Я не сдамся, пока ты вместе со мной не полетишь в Америку. Ясно тебе? – улыбнулся он и обратил свой взор на этот самый рисунок, который я рассматривала.
- Понятно. – ответила я, и отвела взгляд. – Мне ты ничего сказать не хочешь по этому поводу? Ты не думал, что мой отец может сказать тебе: «Сначала женись, а уж потом…». Тебя это не смущает? Он такой человек, - если между нами не будет никаких серьезнейших отношений, я не смогу переехать к тебе. Хотя… Кое что я придумала, и это поможет мне приехать к тебе. – обнадежила я моего спутника.
- Что ты придумала? – заинтересованно посмотрел на меня Леша. – А на счет женитьбы… Жениться, значит жениться. Когда – то это все равно случится. Ты думаешь, это меня пугает? Ты что думаешь, что ты для меня игрушка? По поводу своих серьезных намерений к тебе, - они были с самого начала. Ты не та, с которой можно просто гулять. Есть девушки просто для встреч, а есть такие, которое на всю жизнь. Понимаешь? Вот, ты для меня на всю жизнь.
После этих слов, словно кусок застрял у меня в горле, слов не было. Я молчала и тихо сама с собой думала. Я не слышала его дальнейших слов. Леша все так же продолжал распинаться сам с собой: о жизни, о моем месте в нем, о планах на будущее. Я думала не о его сказанных словах, а о моих. Да я могла представить все: наши встречи, разговоры по телефону, электронные письма, полные признаний. Могла представить все, кроме женитьбы, так называемой. Меня передернуло от этой мысли, и я поняла, что не должна пока допускать этого. Я не должна толкать его на это: не должны толкать ни мои убеждения, ни мои родители. «Мы еще мало знакомы, а значит, - все еще слишком рано… Мы должны еще многое узнать друг о друге. Я должна поговорить с родителями раньше, чем он. Я должна их убедить, что не сделаю ошибки, а значит, не потеряю свое лицо. Сегодня же! Я попытаюсь всеми силами убедить их взять мою сторону. Я поеду к Леше, просто как коллега по бизнесу. Он же мне предлагал? Предлагал. Значит надо этим пользоваться. Я смогу посмотреть на его жизнь и понять все…». Но ту до меня донесся голос:
- Лена, ты меня хоть слушаешь? – смотрели на меня озадаченные глаза моего возлюбленного.
- Нет, не слушаю. – призналась я честно.
- Ну я так и знал. – признался он. – Значит так, говорим по этому поводу с твоими родителями? Так? Так! – сказал он твердо.
- Леша, а во сколько твоя вечерняя тренировка? – спросила я, чтобы перевести тему разговора. Да, мне еще это нужно было для того, чтобы выиграть время.
- В семь. Она до девяти. В общем, наверное сегодня не получится, придется завтра. – посмотрел он на меня с сожалением. Не знал он, что в этот момент в сердце у меня отлегло. «Я успею! Сегодня! Я должна все сделать так, как мне надо. И я сделаю, я опережу его!» - подумала я радостно и серьезно одновременно.
Далее мы переместились в мою комнату. Леша опять смотрел мои эскизы, я смотрела на его серьезное лицо, которое рассматривало каждый фрагмент рисунков, когда зазвонил телефон. Следом послышался неуверенный стук в дверь – это была мама.
- Тебя, Оля. – сообщила она мне.
- Леша, я на минутку. Хорошо? – спросила я.
- Ну конечно, иди. Я пока посижу и подожду тебя. Подумаю. – ответил он и при этом широко улыбнулся. - С котиком поиграю. Иди сюда. – обратился он к Яше, который сидел на подоконнике. Кот не обратил на него никакого внимания. Я вышла.
Подойдя к трубке, я заметила, что моя мама о чем – то думает. Когда я посмотрела на нее, она задумчиво улыбнулась и удалилась в свою комнату. Я взяла трубку, и тут Оля заговорила. Мы говорили о всякой ерунде, которой я не придавала никакого смысла. Положив трубку и освободившись от всякой несшей Олей напраслины, я отправилась к себе в комнату, где меня ждал Леша. Мама хозяйничала на кухне, и ее улыбка встретила мой взор, обращенный к ней. За окном пошел, предсказываемый мной снег… Я зашла в комнату. На окне, подобрав под себя лапки, спал Яша. Его тихое сопение раздавалось по комнате. Я задумчиво посмотрела в окно. И казалось странным: что никто меня не встретил, не положил руки на плечи, не поцеловал. Я тихо вглядывалась во мрак комнаты, который организовал падающий снег за окном. Темные очертания силуэта на моем маленьком диване. Он спал: мой сон, мой век, моя беда и радость. Его грудь тихо вздымалась, а ровное дыхание тихо пело, как тело устало за день. Улыбка моих уст скользнула и рассеклась на искры, обдавая комнату светом ласки. Руки скользнули в шкафу, к мягкому пледу. «Пусть спит, не тревожить его сон. Пусть спит, пока идет снег. Кресло… Упасть, смотреть на него, смотреть до забвения. Глупости, и потом этого будет мало…»
Я сидела на кресле, обхватив руками колени. За окном в серости уличного воздуха падал снег. Кажется, что кто – то распорол подушку и, развлекаясь над людьми, медленно и степенно сыпал лохматый и казавшийся в свете окна серым пух. В сумрачной полу – тьме комнаты окно казалось ярким пятном. А за ним пух... Леша тихо спал на диване. Его ровное дыхание вело череду моих размышлений. Они были так же ровны и тихи, глубоки: «Он почти не изменился за это время. Только морщинок стало больше. Он повзрослел… На два месяца… И теперь я понимаю, как он стал мне еще больше дорог. Сегодня разговор… Я должна решить нашу судьбу, судьбу наших отношений, нашего будущего. Замуж не пойду, и этим надо убедить родителей. Не хочу, чтобы он думал, что я хочу получить все то, что связано с ним: жительство в США, какие – то привилегии. Ведь мне это не нужно, мне нужна его любовь и доверие. Он может быть уверен: я буду ждать, я буду любить. Не хочу, чтобы он, полюбив кого – то, был связан какими – то обязательствами… Тем, что я люблю его, я даю ему свободу и доверие. Я хочу, чтобы время проверило наши отношения и чувства, чтобы знать, что мы не ошиблись…» - разговор шел с моей душой, со своей совестью. Зовите, как хотите…
Тихие разговоры со своей сущностью разбил тихий скрип. Знакомое и родное мамы скользнуло из темного дверного пространства. Она что – то хотела сказать, но… Я прижила указательный палец к губам, и произнесла чуть слышно:
- Тсссс. – моя рука указала на диван и спящего на ней Алексея.
- Понятно. – шепотом сказала мама и удалилась тихими шагами.
Взор упал на настенные часы. Стрелки бежали, а вместе с ними время. Седьмой час. «Надо будить, а то опоздает. А так не хочется. Пусть спит. Снег кончился. Ну что ж, бужу… Жаль…» - отрывки моих мыслей.
- Лешенька, милый, вставай. – время седьмой час. – сказала я тихо теребя его за плечо.
- Мама… не хочу… - пробурчал Леша.
- Да, милый, любишь же ты поспать! – сказала я с улыбкой. И еще раз повторила. – Лешенька, солнышко, вставай, опоздаешь на вечернюю тренировку. Вставай, а то Татьяна Анатольевна тебя убьет. И Жабер вместе с ней… - продолжала я.
- Не Жабер, а Жубер. – засмеялся он вдруг.
- Какая разница? Они тебя вместе! А ты мне так нужен живой! – сказала я смеясь.
- Встаю. Ой, не хочется. У тебя так хорошо, так тихо. Хочу жить у тебя. – сказал он потягиваясь ото сна.
- Выспался? – с улыбкой поинтересовалась я.
©Стихия